Полное описание

Абдурахманов Богдан Русланович родился 12 октября 1995 года, гражданин России, житель города Горячий Ключ Краснодарского края, ранее судим по п. п. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ («Кража»), обвиняется по п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 205 УКРФ («Террористический акт, совершённый группой лиц по предварительному сговору», до 20 лет лишения свободы). Лишён свободы с октября 2022 года.

Гончаренко Борис Андреевич, гражданин России, родился 8 июня 1988 года, житель Краснодара, преподаватель истории и философии, обвиняется по п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 205 УКРФ. Лишён свободы с октября 2022 года.

Описание дела

Как утверждает следствие, в ночь на 6 октября 2022 года в городе Горячий Ключ Краснодарского края Богдан Абдурахманов кинул в дверь военкомата три бутылки с зажигательной смесью, подготовленные для этих целей Борисом Гончаренко, нарисовал на стене синей краской из баллончика пацифик и скрылся. Возникшее возгорание ещё до прибытия пожарных удалось потушить сторожу военкомата, которая позвала на помощь двоих прикомандированных военнослужащих. 7 октября 2022 года Гончаренко и Абдурахманова задержали. 24 октября 2022 года суд постановил отправить их под стражу, впоследствии арест продлевался.

Сначала Абдурахманову и Гончаренко предъявили обвинение в «покушении на уничтожение имущества» (ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ). Однако на дело обратила внимание ФСБ, и статью изменили на намного более тяжёлую — «совершение террористического акта».

Как следует из обвинительного заключения, «в неустановленное предварительным следствием точно время, но не позднее 24 февраля 2022 года, Гончаренко Б.А. стал приверженцем радикальных оппозиционных идей, основанных на ненависти к деятельности органов государственной власти Российской Федерации, после чего стал питать к ним вражду по политическим мотивам.

24 февраля 2022 года, после начала специальной военной операции, проводимой Российской Федерацией на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики и Украины (далее СВО), Гончаренко Б.А. стал противником её проведения.

В период времени с 24 февраля по 01 октября 2022 года из средств массовой информации и информационно-телекоммуникационной сети “Интернет” Гончаренко Б.А. узнал о совершении нескольких попыток поджогов зданий военных комиссариатов и иных государственных учреждений в отдельных регионах России, а также об объявлении 21 сентября 2022 года частичной мобилизации граждан Российской Федерации.

В период времени с начала мая по 01 октября 2022 года Гончаренко Б.А. в результате регулярных бесед с Абдурахмановым Б.Р. довёл до последнего вышеуказанные радикальные оппозиционные идеи, основанные на ненависти к деятельности органов государственной власти Российской Федерации, а также информацию о совершении нескольких попыток поджогов зданий военных комиссариатов и иных государственных учреждений в отдельных регионах России, после чего тот также стал противником проведения СВО».

В одной из бесед, незадолго до атаки на военкомат, Абдурахманов, как утверждает следствие, упрекнул Гончаренко в том, что всё ограничивается лишь разговорами, а реальных действий нет. Тогда Гончаренко предложил ему поджечь военкомат в знак протеста против войны и мобилизации, на что тот сразу согласился. Поскольку сам Абдурахманов не умел изготавливать «коктейли Молотова», то это сделал Гончаренко с помощью принесённых Абдурахмановым бензина и масла. Взяв пакет с бутылками и сменный комплект одежды, Богдан Абдурахманов поздним вечером отправился к военкомату в Горячем Ключе на автомобиле, который вёл его знакомый, не посвящённый в замысел. Оставив знакомого в машине поблизости от города, Абдурахманов пешком пришёл к зданию военкомата и бросил в него три бутылки с бензином, а также синей краской из аэрозольного баллончика, который дал ему Гончаренко, нарисовал на стене пацифик, после чего убежал и, переодевшись для конспирации, вернулся к автомобилю. Как сообщил в своих показаниях Абдурахманов, Гончаренко объяснил ему, что «для того, чтобы остановить специальную военную операцию и мобилизацию граждан, необходимо чётко дать понять органам власти, против чего именно был совершён этот акт поджога военкомата».

Ущерб от поджога представитель военкомата оценил в 7 482 рубля, что, по его словам, является для организации значительной суммой. 

Гончаренко настаивает, что не участвовал в поджоге военкомата, а лишь готовил зажигательную смесь, и записи с видеокамер это подтверждают — так заявил его адвокат, имея в виду, что у здания военкомата Абдурахманов был один.

Богдан Абдурахманов свою вину признал. Борис Гончаренко вину не признаёт, однако признаёт факт изготовления трёх самодельных зажигательных устройств типа «коктейля Молотова» для совершения Абдурахмановым поджога военкомата в городе Горячий Ключ. Защитник Гончаренко подчёркивает тот факт, что в самом поджоге Борис не участвовал, следовательно, является лишь пособником преступления — а значит, речь не должна идти о совершении теракта организованной группой. 

22 декабря 2022 года Богдан Абдурахманов и Борис Гончаренко внесены в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга.

Обвинительное заключение подписал старший следователь по ОВД 2 отделения следственного отдела УФСБ России по Краснодарскому краю, подполковник юстиции Руденко Н.А., согласовал руководитель следственного органа — начальник следственного отдела УФСБ России по Краснодарскому краю, полковник юстиции Игорь Георгиевич Бессонов, утвердил заместитель прокурора Краснодарского края, старший советник юстиции Игорь Анатольевич Бондар.

Уголовное дело поступило в Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону 24 июля 2023 года, оно находится в производстве федерального судьи Сергея Михайловича Горелова. 

Основания признания политзаключёнными

24 февраля 2022 года власти Российской Федерации развязали агрессивную войну против соседней страны — Украины, осуществив полномасштабное вторжение вооружённых сил РФ на территорию суверенного государства. Военное вторжение сопровождалось многочисленными военными преступлениями российских военнослужащих. Тысячи несогласных с военными действиями россиян привлечены к ответственности за участие в мирных антивоенных протестах. Противники войны в нарушение Конституции РФ лишены права на участие в мирном протесте и в выражении в любых формах своего мнения, не совпадающего с официальной позицией российских властей. 

21 сентября 2022 года Владимир Путин объявил о частичной мобилизации. После этого начался массовая отправка на фронт мужчин, проходившая с вопиющими нарушениями закона: мобилизовывали и мужчин старше определённого в законе возраста, и имеющих заболевания, которые предполагают отсрочку. Мобилизованные сообщали об отсутствии обучения перед отправкой на фронт. Становится известным обо всё новых потерях российских войск из числа мобилизованных. При этом легальный протест против мобилизации, как и против войны вообще, по сути, невозможен.

Поджоги военкоматов и других административных зданий начали совершаться в России сразу после начала полномасштабной войны с Украиной, а после объявления мобилизации по стране прокатилась целая волна такого рода акций. По данным «Медиазоны», к июлю 2023 года было зафиксировано не менее 113 таких нападений, в 84 случаях целями поджогов были военкоматы и призывные пункты. Большинство атак на военкоматы не причинили сколько-нибудь существенного ущерба, в основном приведя к повреждениям оконных рам, входных дверей, возгораниям в одном или двух помещениях здания. Поджоги военкоматов в большинстве своём, как свидетельствуют показания фигурантов этих дел и анализ доступных документов, не преследуют цели устрашения мирных людей, а скорее представляют собой демонстративную порчу государственного имущества как особый способ выражения мнения в ситуации, когда иные формы его выражения недоступны.

Первоначально, до 2023 года, уголовные дела по фактам поджогов или попыток поджогов в основном возбуждались по ч. 2 ст. 167 УК РФ («Умышленные уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенные из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом») или по различным частям ст. 213 УК РФ («Хулиганство»). После начала мобилизации представитель Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба Вооруженных сил России контр-адмирал Владимир Цимлянский объявил, что на поджигателей будут заводить дела о терроризме. Обвинения в терроризме стали в последующие месяцы самыми распространенными по подобным делам. По тем же данным Медиазоны, на июль 2023 года было известно о 41 деле, в которых предъявлены обвинения в терроризме. Полагаем, что эти данные не исчерпывающие.

Так, например, Алексей Нуриев и Роман Насрыев, двое молодых силовиков и музыкантов, бросившие «коктейли Молотова» в здание, где находился учётный стол в городе Бакал в Челябинской области, в апреле 2023 года были приговорены за совершение теракта и обучение террористической деятельности к 19 годам свободы каждый. При этом изначально молодым людям, как и Абдурахманову и Гончаренко, вменяли статью об умышленном уничтожении и повреждении имущества путём поджога (ч. 2 ст. 167 УК РФ). Только после вмешательства в дело ФСБ обвинение переквалифицировали и музыкантам вменили более тяжкие статьи УК.

Мы полагаем, что подобные антивоенные поджоги не должны произвольно квалифицироваться как террористические акты. Механическая их квалификация по данной статье представляется политически мотивированной и направленной, с одной стороны, на запугивание общества неадекватно суровым наказанием, а с другой — на маркировку этих протестных акций устрашающим общественное сознание ярлыком «терроризма». 

Богдану Абдурахманову и Борису Гончаренко инкриминируется деяние, предусмотренное п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 205 УК РФ, то есть «совершение поджога, устрашающего население и создающего опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти и воздействия на принятие ими решений, группой лиц по предварительному сговору, повлёкшее причинение значительного имущественного ущерба». Следовательно, в их действиях и намерениях в обязательном порядке должны содержаться следующие признаки преступления:

— устрашение населения;

— создание опасности гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий (например, в виде уничтожения имущества и документации органов власти),

— наличие цели дестабилизации деятельности органов власти и воздействия на принятие ими решения.

При этом «устрашение» является неотъемлемым признаком данного состава преступления, исходя из смысла нормы — тем звеном, которое должно привести к давлению «устрашившегося» общества или его части на органы власти для их принуждения к изменению каких-то своих решений. Оно должно присутствовать как в субъективной стороне деяния — умысле обвиняемых на такое устрашение, так и в объективной — в фактическом устрашении в результате действий обвиняемых каких-либо представителей населения.

Однако в показаниях обвиняемых отсутствуют указания на то, что у них наличествовала цель устрашить кого-либо. В обвинительном заключении приводятся показания Богдана Абдурахманова о том, что побудило его совершить попытку поджога: «Гончаренко Б.А. всегда увлекательно и с интересом рассказывал об очевидных вещах: тотальной коррупции в органах власти страны, обнищании населения, бессмысленной войне, развязанной российскими властями против Украины, где гибнут российские и украинские военные, а также о необходимости предпринимать активные действия, чтобы изменить ситуацию в нашей стране к лучшему: расклеивать листовки, расписывать стены домов антивоенными надписями и знаками пацифизма, вывешивать антивоенные плакаты и так далее <…> Гончаренко Б.А. упоминал о том, что в отдельных регионах страны граждане в знак протеста против проведения СВО и мобилизации стали поджигать военкоматы и другие государственные учреждения <…> Абдурахманов высказал своё согласие с Гончаренко Б.А. в этом вопросе, потому что ему тоже не нравится специальная военная операция, не совсем понятны её цели, а особенно отрицательно он относится к гибели военных и мирных жителей по обе стороны конфликта».

При этом, как также отмечается в обвинительном заключении, Борис Гончаренко, отрицая умысел на совершение теракта, утверждает, что его действия по изготовлению трёх «коктейлей Молотова» «были направлены не на совершение террористического акта, а на уничтожение имущества военкомата г. Горячий Ключ из хулиганских побуждений». Такая трактовка, как мы полагаем, связана не с тем, что Гончаренко действительно хотел выразить явное неуважение к обществу, что предполагает хулиганский мотив, а с желанием облегчить свою участь. 

Исходя из показаний молодых людей, есть все основания полагать, что с точки зрения мотивов акция с броском бутылок в здание военкомата стояла для них в том же ряду, что и другие перечисленные в показаниях Абдурахманова формы именно мирного протеста, однако представилась им более эффективным способом выражения их неодобрения развязанной Россией войной. Следствие апеллирует к тому, что, по словам Абдурахманова, Гончаренко утверждал, что «все эти случаи с поджогами военкоматов должны заставить органы власти прекратить мобилизацию и СВО» — то есть якобы целью было воздействие на государственные органы. Однако, в совокупности со всеми прочими цитатами из показаний мужчин, из этого утверждения, даже если оно имело место, невозможно сделать вывод о том, что обвиняемые ставили своей задачей устрашение населения. По словам всех знакомых Гончаренко, опрошенных следствием в качестве свидетелей, он является убеждённым противником войны и пацифистом, о том же свидетельствует и «пацифик», который по его предложению нарисовал на стене военкомата Богдан Абдурахманов. 

В то же время, если обратиться к объективной стороне деяния, обвинительное заключение не содержит ни показаний устрашённых потерпевших, ни каких-либо иных доказательств или даже просто упоминаний того, что кто-либо в результате совершённых обвиняемыми действий был испуган. По словам одного из свидетелей-военнослужащих, погасивших пожар, женщина-сторож была «взволнована» (а не испугана), а прикомандированные солдаты-срочники не разбежались в панике, а набрали в туалете в ведро воды и быстро погасили возгорание. 

Не упоминает о своём «устрашении» и официальный представитель потерпевшего, военкомата. Кроме того, и он, и женщина-сторож, и солдаты-срочники являлись государственными служащими либо военнослужащими, исполняющими возложенные на них государством обязанности, а не представителями населения. Мужчина, проезжавший мимо на автомобиле и остановившийся, чтоб вызвать пожарную службу, был опрошен в качестве свидетеля, но тоже ничего о своём испуге не заявил. Исходя из этого, мы можем сделать вывод, что в силу отсутствия обязательного признака преступления (устрашения населения) действия Гончаренко и Абдурахманова квалифицированы следствием неверно.

Также вызывает сомнение наличие такого признака теракта, как создание опасности гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий. В обвинительном заключении ничего не говорится о создании опасности гибели человека или иных тяжких последствий, фактический же ущерб от поджога, как говорится выше, оценивается в 7 482 рубля. По словам представителя военкомата, это является для учреждения значительной суммой, но значительность ущерба не имеет формальных критериев, а, например, согласно ст. 167 УК РФ («Умышленные уничтожение или повреждение имущества»), когда ущерб был нанесён физическому лицу, он считается значительным, если составляет как минимум 5 тысяч рублей. В данном же случае пострадавший — юридическое лицо и, как нам представляется, нижний порог суммы должен быть значительно выше, то есть ущерб, нанесённый Абдурахмановым и Гончаренко, некорректно рассматривать как значительный.

В связи со всем изложенным мы полагаем, что действия Бориса Гончаренко и Богдана Абдурахманова могли бы быть квалифицированы, как это и было сделано изначально, по ст. 167 УК РФ — как умышленные уничтожение или повреждение имущества. Максимальное наказание по этой статье (даже в случае причинения по неосторожности смерти человека) составляет не более 5 лет лишения свободы, в то время как при избранной квалификации им грозит не менее 12.

В телефоне Бориса Гончаренко и в его квартире следствие обнаружило стикеры в поддержку Алексея Навального и других политзаключённых, антивоенные файлы и листовки, из чего сделало вывод о том, что у него имелся мотив для поджога военкомата: «ненависть» и «вражда» к органам государственной власти и управления. Однако, с нашей точки зрения, неприятие осуждённой резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН агрессии, то есть одного из самых опасных международных преступлений, не увеличивает, а уменьшает общественную опасность совершённого, поскольку служит благой цели прекращения войны. При этом само упоминание о найденных стикерах, не имеющих прямого отношения к сути обвинения, косвенно подтверждает политический мотив преследования.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Бориса Гончаренко и Богдана Абдурахманова является политически мотивированным, направленным на устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к ним в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Бориса Гончаренко и Богдана Абдурахманова политическими заключёнными, требует прекратить их преследование по «террористической» статье и рассмотреть дело справедливым судом с учётом всех требований норм международного права.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат Гончаренко: Феликс Евгеньевич Вертегель.Адвокат Абдурахманова: Михаил Васильевич Трусов.

Дата обновления справки: 26.02.2024 г.